Неточные совпадения
У каждого крестьянина
Душа что туча черная —
Гневна, грозна, — и надо бы
Громам греметь оттудова,
Кровавым
лить дождям,
А все вином кончается.
Пошла по жилам чарочка —
И рассмеялась добрая
Крестьянская душа!
Не горевать тут надобно,
Гляди кругом — возрадуйся!
Ай парни, ай молодушки,
Умеют погулять!
Повымахали косточки,
Повымотали душеньку,
А удаль молодецкую
Про случай сберегли!..
Потом вдруг, на второй день Святой, понесло теплым ветром, надвинулись тучи, и три дня и три ночи
лил бурный и теплый
дождь.
Опять пошли по узлу, по полтора, иногда совсем не шли. Сначала мы не тревожились, ожидая, что не сегодня, так завтра задует поживее; но проходили дни, ночи, паруса висели, фрегат только качался почти на одном месте, иногда довольно сильно, от крупной зыби, предвещавшей, по-видимому, ветер. Но это только слабое и отдаленное дуновение где-то, в счастливом месте, пронесшегося ветра. Появлявшиеся на горизонте тучки, казалось, несли
дождь и перемену:
дождь точно
лил потоками, непрерывный, а ветра не было.
Мы то лежим в дрейфе, то лениво ползем узел, два вперед, потом назад, ходим ощупью: тьма ужасная;
дождь, как в Петербурге, уныло и беспрерывно
льет, стуча в кровлю моей каюты, то есть в ют.
Теперь вот третий день
льет проливной
дождь; выйти на улицу (так мы называли верхнюю палубу) нельзя.
— Дела середние, Федор Васильич; похвалить нельзя.
Дожди почесть каждый день
льют. Две недели с сеном хороводимся — совсем потемнело.
— Были
дожди, да не грибные, — настаивает первая, — иной раз целое лето
льют дожди, а грибами и не пахнет. А отчего? — оттого, что
дожди не те! И вдруг под самый конец грянет грибной дождик — и пойдет, и пойдет! И рыжики, и грузди, и белые грибы… обору нет!
Однако и молебен не поднял недужного с одра. Федот, видимо, приближался к роковой развязке, а
дождь продолжал
лить как из ведра. Матушка самолично явилась в ригу и даже руками всплеснула, увидевши громадные вороха обмолоченного и невывеянного хлеба.
Косой
дождь, гонимый сильным ветром,
лил как из ведра; с фризовой спины Василья текли потоки в лужу мутной воды, образовавшуюся на фартуке. Сначала сбитая катышками пыль превратилась в жидкую грязь, которую месили колеса, толчки стали меньше, и по глинистым колеям потекли мутные ручьи. Молния светила шире и бледнее, и раскаты грома уже были не так поразительны за равномерным шумом
дождя.
Или вот опять ветер гудёт; стоишь в лесу, наверху гул и треск, дождик
льет, буря вершины ломит, а внизу тихо, ни один сучок не шелохнется, ни одна капля
дождя на тебя не падет… ну, и почудишься тут божьему строению!
Затем, на дворе
лил сентябрьский пробивной
дождь — это значило, что молодым предстоит жить богато.
То капли
дождя не канет — сгорело всё; то ливни
льют — всё сопрело, сгнило.
Наводит тучи, из которых, в продолжение целых месяцев,
льют дожди; наполняет страну ветрами, наворачивает камни на камни, зарывает деревни на восемь месяцев в снега и, наконец, в последнее время выслала сюда тьму-тьмущую русских пионеров.
В одном месте хлеб не убран, в другом — не засеян; там молотьба прекратилась, тут
льют дожди, хлеб гниет на корню — разве это приятно?
Нынешний год все уродилось прекрасно, но с полей убрать было нелегко: целый месяц
лили дожди.
В одно утро, когда
дождь ливмя
лил и когда бы хороший хозяин собаки на двор не выгнал, Антип Ильич, сидевший в своей комнатке рядом с передней и бывший весь погружен в чтение «Сионского вестника» [«Сионский вестник» — журнал, издававшийся русским мистиком А.Ф.Лабзиным в 1806 и 1817—1818 годах.], услыхал вдруг колокольцы, которые все ближе и ближе раздавались, и наконец ясно было, что кто-то подъехал к парадному крыльцу.
На дворе
льет дождь, — никто не выйдет на двор, не заглянет к нам, в темный наш угол. Людмила очень боялась, что нас «застанут».
Давно кипел самовар на столе в гостиной, но не в тени у крылечка, потому что на дворе было сыро;
дождь только что перестал
лить как из ведра.
«А лес всё пел свою мрачную песню, и гром гремел, и
лил дождь…
Никто не ждал от него скорого возвращения: все знали очень хорошо, что дядя Аким воспользуется случаем полежать на печи у соседа и пролежит тем долее и охотнее, что дорога больно худа и ветер пуще студен. Никто не помышлял о нем вплоть до сумерек; но вот уже и ночь давно наступила, а дядя Аким все еще не возвращался. Погода между тем становилась хуже и хуже; снег, превратившийся в
дождь, ручьями
лил с кровель и яростно хлестал в окна избы; ветер дико завывал вокруг дома, потрясая навесы и раскачивая ворота.
Буря как словно приутихла.
Дождь по крайней мере
лил уже не с такою силою, и громовых ударов не было слышно. Один только ветер все еще не унимался. Унылый рев его, смешиваясь с отдаленным гулом волнующейся реки, не заглушаемый теперь раскатами грома и шумом ливня, наполнял окрестность.
Аким действительно корчился от стужи, но только не на печи Кондратия, а в собственной сермяге, насквозь пропитанной
дождем; вода
лила с него, как из желоба. Он дрожал всем телом и едва стоял на ногах.
Ночь прошла, и кровяные зори
Возвещают бедствие с утра.
Туча надвигается от моря
На четыре княжеских шатра.
Чтоб четыре солнца не сверкали,
Освещая Игореву рать,
Быть сегодня грому на Каяле,
Лить дождю и стрелами хлестать!
Уж трепещут синие зарницы,
Вспыхивают молнии кругом.
Вот где копьям русским преломиться.
Вот где саблям острым притупиться,
Загремев о вражеский шелом!
О Русская земля!
Ты уже за холмом.
На улице
лил ливмя
дождь. Семка и Иоська ухватили гостя под руки и потащили его к Цветному бульвару. Никому не было до этого дела.
Поздно вечером, когда было совсем темно и
лил дождь, я прошелся по Большой Дворянской, глядя на окна.
Родные полевые цветочки даже пожалели их. В самом деле, нужно иметь большое терпение, когда дует холодный северный ветер,
льет холодный
дождь и падает снег. Положим, весенний снежок скоро тает, но все-таки снег.
Дождь сильнее: так же шуршит и шепчет листва, но уже гудят низкие, туго натянутые басовые струны, а в деревянные ступени крыльца
льет и плещет тяжело. Мгновениями в лесу словно светлеет… или обманывает напряженный глаз…
Мне было тяжело, холодно, неуютно. Выл ветер. — «Вой!» — говорил я, и он выл, как будто находил силу в моей тоске. Крошил
дождь. — «
Лей!» — говорил я, радуясь, что все плохо, все сыро и мрачно, — не только мой счет с шкипером. Было холодно, и я верил, что простужусь и умру, мое неприкаянное тело…
Целыми днями и ночами
лил дождь, и капли неумолчно стучали по крыше, и хлестала под окном вода, стекая по желобу в кадку. На дворе была слякоть, туман, черная мгла, в которой тусклыми, расплывчатыми пятнами светились окна фельдшерского домика и керосиновый фонарь у ворот.
Ветер то глухо завывал, то свистал порывисто; низкое, без всякого просвету небо из неприятно белого цвета переходило в свинцовый, еще более зловещий цвет — и
дождь, который
лил,
лил неумолчно и беспрестанно, внезапно становился еще крупнее, еще косее и с визгом расплывался по стеклам.
Иван Иваныч протяжно вздохнул и закурил трубочку, чтобы начать рассказывать, но как раз в это время пошел
дождь. И минут через пять
лил уже сильный
дождь, обложной, и трудно было предвидеть, когда он кончится. Иван Иваныч и Буркин остановились в раздумье; собаки, уже мокрые, стояли, поджав хвосты, и смотрели на них с умилением.
На дворе — густая темень и
льет не переставая мелкий, частый
дождь.
Две недели
лил дождь, почти не переставая, а когда на несколько часов затихал — отовсюду поднимались дымчатые холодные туманы.
— Батюшка Петр-Павел! Заткни в небе дыру, замкни тучи-óболоки, не
лей дождем!.. Подай, Господи, зеленый покос убрать подобру-поздорову!
Ливмя
лил дождь, шумно клонились вершины высокоствольных деревьев, оглушительный треск и раскаты громо́вых ударов не умолкали на небе, золотые, зубчатые молнии то и дело вспыхивали в низко нависших над землею тучах, а он недвижимо лежал на месте, с которого только что Дуня сошла, не слыша ни рева бури, ни грома, ни шума деревьев, не чувствуя ливня, не видя ярко блещущих молний…
Ехать на место преступления было невозможно:
дождь, начавшийся ночью, всё еще
лил, как из ведра.
Была раз гроза сильная, и
дождь час целый как из ведра
лил. И помутились все речки, где брод был, там на три аршина вода пошла, камни ворочает. Повсюду ручьи текут, гул стоит по горам. Вот как прошла гроза, везде по деревне ручьи бегут. Жилин выпросил у хозяина ножик, вырезал валик, дощечки, колесо оперил, а к колесу на двух концах кукол приделал.
* //………
Дождик
лил тогда
В три погибели.
На корню
дождиОзимь выбили.
И на энтот год
Не шумела рожь.
То не жизнь была,
А в печенки нож. //………
Туман, слякоть. Из угрюмого, враждебного неба
льет дождь, или мокрый снег падает. Ветер воет в темноте. Летом, бывает, светит и солнце, — тогда жаркая духота стоит над землею, пахнет известкою, пылью, особенно летнею вонью города… Вот мир, в котором живут герои Достоевского. Описывает он этот мир удивительно.
Он устало опустился на лавку. Подали самовар, стали пить чай. Тараканы бегали по стенам, в щели трещал сверчок, на печи ровно дышали спящие ребята. Гром гремел теперь глуше, молнии вспыхивали синим светом,
дождь продолжал
лить.
Реви всем животом!
Дуй,
лей, греми и жги!
Чего щадить меня? Огонь и ветер,
И гром и
дождь — не дочери мои!
B жестокости я вас не укоряю:
Я царства вам не отдавал при жизни,
Детьми моими вас не называл.
В степи шел сенокос, трещали косилки, по дорогам скрипели мажары с сеном. От канонады на фронте по всему Крыму
лили в апреле
дожди, урожай пришел небывалый.
Лил южный
дождь, грохотал гром. В бурную темноту уносился ухающий стон автомобильной сирены.
— Смотрите: гроза,
дождь так и
льет. Вы все-таки хотите ехать?
— На дорогу! Увязнешь на дороге, гораздо топко. Дожди-то какие
лили! Погляди на Шелонь, — видишь, вздулась. Вода в ней свежая, чистая, что серебрина, а нынче вон как потемнела, — всю воду с болот взяла… «Не боюсь!» — повторил он, помолчав. — Уж так-то боюсь, ажио вспотел!
Судебный следователь Гришуткин, старик, начавший службу еще в дореформенное время, и доктор Свистицкий, меланхолический господин, ехали на вскрытие. Ехали они осенью по проселочной дороге. Темнота была страшная,
лил неистовый
дождь.
Лил сильный
дождь, река и ветер шумели. Ермак и его спутники крепко спали, убаюканные этими звуками, даже не оставив на стороже хотя бы одного казака. Кругом — он был убежден в этом — не было никого.
— Молитвами богородицы и спасся я от купанья… Когда бы не ваш приказ скакать сюда, лишь провожу молодого господина, да… (тут он умильно взглянул на девушку), да не усердие обрадовать весточкою о нем, так ночевал бы в последней деревне. А
дождь,
дождь так и
лил, как из кадушки.
А
дождь всё
льёт и
льёт, мелкий тёплый, раза два-три в день превращающийся в довольно продолжительный ливень.
Дождь между тем все
лил и
лил. Ночи были темные, непроглядные. Холодный северный ветер уныло завывал в горах. Войска двигались молча, черной массой, подобно тысячеголовому чудовищу. Изредка слышались проклятия по адресу Тугута, да невольно вырывавшийся крик неожиданности при падении в бездонную пропасть выбившегося из сил или неосторожно поскользнувшегося товарища. Этот крик, да крестное знамение товарищей были ему надгробною молитвою. Чудовище ползло дальше.